- Милый, ты жив? - поинтересовалась Занзас из-за баррикады, сложенной из нескольких поломанных столов. - Кажется, да, - отозвался Тсуна из-за другой баррикады. - А жаль, - пожала плечами Занзас и вновь открыла беспорядочную стрельбу.
144 - Милый, ты жив? - доносится вкрадчивый голос из-за угла. Тсуна, замерев, готовится атаковать - перчатки уже раскалены. Он, оглянувшись вокруг, осторожно берет вазу с полки и готовится кинуть в противоположную от себя сторону, но случайно роняет её и, зажмурившись, ждет грохота. Через пару секунд он вдруг понимает, что что-то упирается ему в затылок. Приоткрыв один глаз, он смотрит вниз и видит, как хрустальная ваза покачивается на носке ботинка его жены. Мысль о том, что именно упирается в затылок, не успевает оформиться. Он двигается слишком быстро, даже для самого себя. Отскочить, выставить вперед руку и ударить сильной струей пламени. Он действует на инстинктах, не успевает одуматься. Когда ослепительный свет гаснет, перед ним никого нет. На всякий случай, до смерти перепуганный, он шепчет: - Милая, ты жива? - и слышит, как скрипит половица на кухне. Тсуна, тяжело вздохнув, разминает плечи и направляется в сторону кухни.
- Милый, ты жив? - поинтересовалась Занзас из-за баррикады, сложенной из нескольких поломанных столов.
- Кажется, да, - отозвался Тсуна из-за другой баррикады.
- А жаль, - пожала плечами Занзас и вновь открыла беспорядочную стрельбу.
не з.
не з.
Понравилось)
з.
- Милый, ты жив? - доносится вкрадчивый голос из-за угла. Тсуна, замерев, готовится атаковать - перчатки уже раскалены. Он, оглянувшись вокруг, осторожно берет вазу с полки и готовится кинуть в противоположную от себя сторону, но случайно роняет её и, зажмурившись, ждет грохота.
Через пару секунд он вдруг понимает, что что-то упирается ему в затылок. Приоткрыв один глаз, он смотрит вниз и видит, как хрустальная ваза покачивается на носке ботинка его жены. Мысль о том, что именно упирается в затылок, не успевает оформиться. Он двигается слишком быстро, даже для самого себя. Отскочить, выставить вперед руку и ударить сильной струей пламени. Он действует на инстинктах, не успевает одуматься. Когда ослепительный свет гаснет, перед ним никого нет. На всякий случай, до смерти перепуганный, он шепчет:
- Милая, ты жива? - и слышит, как скрипит половица на кухне.
Тсуна, тяжело вздохнув, разминает плечи и направляется в сторону кухни.
Кровь, погони, страсть...
а