Все кончено даже не потому, что его раскрыли. Даже не из-за того, что пол стал вполне неплохой постелью на некоторое время. -Гордость... Гордость?! О чем этот человек говорит? Разве может этот улыбчивый белесый тип знать что-то о гордости? -Куфуфу... - Рокудо закрывает ладонью в черной перчатке глаз и поднимается с колен. - Гордость, говоришь... Бьякуран стоит в десяти шагах, немного наклонив голову набок. Белые волосы, светлые глаза, просторная комната. Разве в этих условиях может кто-то говорить о гордости, когда она проявляется только в стремлении жить? Не смотря на проклятую колбу, ненавистную колбу, о чем никогда не будет сказано вслух. Растоптанная гордость, проигранная гордость, расщепленная на осколки гордость! Рокудо активировал коробочку и сжал сильнее оружие. -Убитая гордость, говоришь? Даже снова запертый... В другой клетке. Проигравший. Я нашел выход через стекло, неужели ты считаешь, что не найду выход из твоих жалких прутьев? -Куфуфу...
Все кончено даже не потому, что его раскрыли. Даже не из-за того, что пол стал вполне неплохой постелью на некоторое время.
-Гордость...
Гордость?!
О чем этот человек говорит? Разве может этот улыбчивый белесый тип знать что-то о гордости?
-Куфуфу... - Рокудо закрывает ладонью в черной перчатке глаз и поднимается с колен. - Гордость, говоришь...
Бьякуран стоит в десяти шагах, немного наклонив голову набок. Белые волосы, светлые глаза, просторная комната. Разве в этих условиях может кто-то говорить о гордости, когда она проявляется только в стремлении жить? Не смотря на проклятую колбу, ненавистную колбу, о чем никогда не будет сказано вслух.
Растоптанная гордость, проигранная гордость, расщепленная на осколки гордость! Рокудо активировал коробочку и сжал сильнее оружие.
-Убитая гордость, говоришь?
Даже снова запертый... В другой клетке. Проигравший.
Я нашел выход через стекло, неужели ты считаешь, что не найду выход из твоих жалких прутьев?
-Куфуфу...