Неправдой было бы сказать, что они разные. Не разные и не похожие. Каждая - сама по себе. Строгий агент огромной слаженной машины и киллер-одиночка. Они редко встречаются в коридорах CEDEF, еще реже - говорят. Но Бьянки знает, что в маленькой, неприметной съемной квартире ее всегда ждет другая Орегано, чьи волосы не заколоты в строгий пучок, а в руках у нее вместо пистолета обычный кухонный нож. Бьянки придет домой, снимет армейские, такие удобные для погони и боя, ботинки и ощутит тонкий запах настоящей, неотравленной еды. Женщины смеются, сидя за узким столиком, поедая душистые спагетти и касаясь друг друга коленями. А в это время старый, едва живой патефон все скрипит себе: " "Все дороги в конце концов возвращаются в эту весну..."
Неправдой было бы сказать, что они разные. Не разные и не похожие. Каждая - сама по себе. Строгий агент огромной слаженной машины и киллер-одиночка. Они редко встречаются в коридорах CEDEF, еще реже - говорят. Но Бьянки знает, что в маленькой, неприметной съемной квартире ее всегда ждет другая Орегано, чьи волосы не заколоты в строгий пучок, а в руках у нее вместо пистолета обычный кухонный нож. Бьянки придет домой, снимет армейские, такие удобные для погони и боя, ботинки и ощутит тонкий запах настоящей, неотравленной еды.
Женщины смеются, сидя за узким столиком, поедая душистые спагетти и касаясь друг друга коленями. А в это время старый, едва живой патефон все скрипит себе:
" "Все дороги в конце концов возвращаются в эту весну..."
Кусок заказчика.
прекрасномуфемслешу)автор
хотя вообще не помню этой заявкиавтор, вы прекрасны, действительно очень тепло и уютно)