Расиэль злится. Не просто злится – Принц рвет и мечет, исходит чистой, незамутненной яростью, для которой не нужно никаких логических объяснений. Его безумно бесит этот чертов мальчишка, сломанной куклой лежащий у его ног. Чертов мальчишка, к которому каким-то необъяснимым образом привязан его брат. В том, что ножи – именно выражение привязанности, Расиэль не сомневается. Он достаточно хорошо знает особенности своего брата, во всяком случае, ему так кажется. - Это я должен быть твоим мучителем, - шипит Расиэль, сжимая пальцы в волосах мальчишки, - тот только чуть поднимает голову, открывая взгляду покрытое ссадинами и запекшейся кровью лицо. Под разодранным синим свитером видны многочисленные длинные, тонкие шрамы, - даже на шее, пусть высокая горловина и закрывает их, - Расиэль знает. И эти метки собственности, оставленные его братом, бесят еще сильнее. - А семпай мне просто семпай, - с ангельской улыбкой, такой неуместной, отзывается Фран, и его голос буквально источает цинизм. Что ж, зато не подает виду, что ему больно. По крайней мере, Фран очень на это надеется. Вцепившиеся в подбородок тонкие пальцы с накрашенными черным ногтями оказываются неожиданно холодными, словно Расиэль и правда годы пролежал в гробу. Фран как-то не заморачивается по этому поводу. Не заморачивается он и попытками разобрать, что же ему шипят, и чем угрожают. - Идите Вы к черту, падший принц, - с абсолютно детской непосредственностью говорит Фран, когда шипение начинает все-таки действовать на нервы. Сгибаясь от сильного удара в солнечное сплетение, он почему-то думает, что семпай наверняка будет долго бушевать, обнаружив его в таком состоянии. Если придет. Когда придет. Фран знает.
Ryuran, очень рада, что смогла угодить заказчику, но Вы бы все-таки встали, вдруг простудитесь... Спасибо за "вхарактерность", лучшая похвала для автора. а2
Расиэль злится. Не просто злится – Принц рвет и мечет, исходит чистой, незамутненной яростью, для которой не нужно никаких логических объяснений. Его безумно бесит этот чертов мальчишка, сломанной куклой лежащий у его ног. Чертов мальчишка, к которому каким-то необъяснимым образом привязан его брат. В том, что ножи – именно выражение привязанности, Расиэль не сомневается. Он достаточно хорошо знает особенности своего брата, во всяком случае, ему так кажется.
- Это я должен быть твоим мучителем, - шипит Расиэль, сжимая пальцы в волосах мальчишки, - тот только чуть поднимает голову, открывая взгляду покрытое ссадинами и запекшейся кровью лицо. Под разодранным синим свитером видны многочисленные длинные, тонкие шрамы, - даже на шее, пусть высокая горловина и закрывает их, - Расиэль знает. И эти метки собственности, оставленные его братом, бесят еще сильнее.
- А семпай мне просто семпай, - с ангельской улыбкой, такой неуместной, отзывается Фран, и его голос буквально источает цинизм. Что ж, зато не подает виду, что ему больно. По крайней мере, Фран очень на это надеется.
Вцепившиеся в подбородок тонкие пальцы с накрашенными черным ногтями оказываются неожиданно холодными, словно Расиэль и правда годы пролежал в гробу. Фран как-то не заморачивается по этому поводу. Не заморачивается он и попытками разобрать, что же ему шипят, и чем угрожают.
- Идите Вы к черту, падший принц, - с абсолютно детской непосредственностью говорит Фран, когда шипение начинает все-таки действовать на нервы. Сгибаясь от сильного удара в солнечное сплетение, он почему-то думает, что семпай наверняка будет долго бушевать, обнаружив его в таком состоянии. Если придет.
Когда придет.
Фран знает.
Спасибо за "вхарактерность", лучшая похвала для автора.
а2