152 слова Сознание охватывает нежное чувство лёгкости, мысли разлетаются, порхая легче бабочек, грудь быстро вздымается - вверх, вниз и заново. Мальчишка похабно стонет под Принцем, раскрываясь ещё больше, впуская Его Высочество в глубины ещё дальше. С потрескавшихся губ слетают призывы, мольбы и просто неразборчивый шёпот. Наслаждение. Оно затопляет рассудок, ломая психику неокрепшего иллюзиониста, заставляя выгибаться под умелыми руками. А Принц смеётся. Тихо шипит прямо над ухом лягушонка, а тот жадно ловит губы своего семпая и страстно впивается в них. Больше нет границ. А ведь когда мальчик впервые увидел тонкий шприц в руке Его Высочества, он шарахнулся в сторону, как от огня. Оказалось, что наркотики и секс - самые лучшие изобретения человечества. Да, вот так, сильнее, семпай... - хочется крикнуть Франу, погребённому лавиной экстаза. Но сознание теряет свои формы, очертания предметов расплываются, и иллюзионист проваливается в бессознательный сон на влажных простынях. А Принц лишь мягко улыбается - это его игрушка, и он будет делать с ней всё, что захочет, пока она не сломается.
— Ты же мог его убить! — орёт Скуало, нависая над Франом. — Я запрещаю тебе жрать эту дрянь, кретин, если ты себя не контролируешь! Запрещаю как старший по званию, понял? Фран прикрывает глаза, чтобы не видеть, как раскачивается пол, аккуратно растирает виски пальцами — там больно. — Запрещаете жрать что, капитан? — переспрашивает он без интереса. — Не прикидывайся идиотом! — Никогда не хотел быть похожим на вас. — Фран коротко смотрит и снова опускает ресницы. — Капитан, я правда не понимаю, о чём воспитательная работа. Бельфегор перегибается через спинку дивана, сгребает Франа в охапку и тискает, как плюшевого, и урчит довольно, и щекой трётся. — Не ругай лягушонка, Скуало. Он замечательный. Он показал принцу замечательное. Тако-ое замечательное, Скуало, тебе и не снилось! — Семпай, если вы меня не отпустите, меня стошнит моим мировоззрением, — угрюмо стонет Фран, вяло пытаясь отцепить от себя чужие руки. — А ты бы вообще заткнулся, ебанутый придурок! — рявкает Скуало на Бельфегора. — У тебя сердцебиение металось от двухсот сорока до шестидесяти! Ты мог сдохнуть раньше, чем пришёл бы в сознание! — Так это семпая я мог убить? — переспрашивает Фран. — Ну и важность. А орёте так, будто я на босса покусился. Бельфегор довольно хихикает. — Принцу очень, очень понравилось, Скуало. Я должен сказать лягушонку спаси-ибо, — смеётся он, снова стискивая Франа. — Надо было постараться, чтобы уж наверняка, — страдальчески бормочет Фран. — Хотя главное "спасибо" принц должен сказать себе, — заявляет Бельфегор мечтательно. — Если бы принц не был гением, Фран бы никогда не согласился взять его с собой. Скуало пинает диван от злости. — Кретин королевской крови. Фран, в следующий раз можешь его прикончить, лично разрешаю. А ты, Бел, если ещё раз подсунешь ему эти таблетки, вылетишь из Варии нахрен, и это я тоже гарантирую лично. Фран накрывает глаза ладонью. — Что, это таблетки были?.. Бельфегор смеётся в спину Скуало и с показной нежностью целует Франа в висок. Фран ерошит волосы на затылке. — А вот теперь мне вправду страшно, — флегматично признаётся он.
Сознание охватывает нежное чувство лёгкости, мысли разлетаются, порхая легче бабочек, грудь быстро вздымается - вверх, вниз и заново. Мальчишка похабно стонет под Принцем, раскрываясь ещё больше, впуская Его Высочество в глубины ещё дальше. С потрескавшихся губ слетают призывы, мольбы и просто неразборчивый шёпот. Наслаждение. Оно затопляет рассудок, ломая психику неокрепшего иллюзиониста, заставляя выгибаться под умелыми руками. А Принц смеётся. Тихо шипит прямо над ухом лягушонка, а тот жадно ловит губы своего семпая и страстно впивается в них. Больше нет границ. А ведь когда мальчик впервые увидел тонкий шприц в руке Его Высочества, он шарахнулся в сторону, как от огня. Оказалось, что наркотики и секс - самые лучшие изобретения человечества.
Да, вот так, сильнее, семпай... - хочется крикнуть Франу, погребённому лавиной экстаза. Но сознание теряет свои формы, очертания предметов расплываются, и иллюзионист проваливается в бессознательный сон на влажных простынях. А Принц лишь мягко улыбается - это его игрушка, и он будет делать с ней всё, что захочет, пока она не сломается.
не з.
— Ты же мог его убить! — орёт Скуало, нависая над Франом. — Я запрещаю тебе жрать эту дрянь, кретин, если ты себя не контролируешь! Запрещаю как старший по званию, понял?
Фран прикрывает глаза, чтобы не видеть, как раскачивается пол, аккуратно растирает виски пальцами — там больно.
— Запрещаете жрать что, капитан? — переспрашивает он без интереса.
— Не прикидывайся идиотом!
— Никогда не хотел быть похожим на вас. — Фран коротко смотрит и снова опускает ресницы. — Капитан, я правда не понимаю, о чём воспитательная работа.
Бельфегор перегибается через спинку дивана, сгребает Франа в охапку и тискает, как плюшевого, и урчит довольно, и щекой трётся.
— Не ругай лягушонка, Скуало. Он замечательный. Он показал принцу замечательное. Тако-ое замечательное, Скуало, тебе и не снилось!
— Семпай, если вы меня не отпустите, меня стошнит моим мировоззрением, — угрюмо стонет Фран, вяло пытаясь отцепить от себя чужие руки.
— А ты бы вообще заткнулся, ебанутый придурок! — рявкает Скуало на Бельфегора. — У тебя сердцебиение металось от двухсот сорока до шестидесяти! Ты мог сдохнуть раньше, чем пришёл бы в сознание!
— Так это семпая я мог убить? — переспрашивает Фран. — Ну и важность. А орёте так, будто я на босса покусился.
Бельфегор довольно хихикает.
— Принцу очень, очень понравилось, Скуало. Я должен сказать лягушонку спаси-ибо, — смеётся он, снова стискивая Франа.
— Надо было постараться, чтобы уж наверняка, — страдальчески бормочет Фран.
— Хотя главное "спасибо" принц должен сказать себе, — заявляет Бельфегор мечтательно. — Если бы принц не был гением, Фран бы никогда не согласился взять его с собой.
Скуало пинает диван от злости.
— Кретин королевской крови. Фран, в следующий раз можешь его прикончить, лично разрешаю. А ты, Бел, если ещё раз подсунешь ему эти таблетки, вылетишь из Варии нахрен, и это я тоже гарантирую лично.
Фран накрывает глаза ладонью.
— Что, это таблетки были?..
Бельфегор смеётся в спину Скуало и с показной нежностью целует Франа в висок. Фран ерошит волосы на затылке.
— А вот теперь мне вправду страшно, — флегматично признаётся он.
автор, откройтесь, нэ? ну, в у-мыл хотя бы
не з
Заказчик)
a2.
оххщит~ оно великолепно